Александр Хатников: Шекспир — абсолютно мой автор!

Если в театре ставят «Гамлета», значит в труппе есть яркий, талантливый и тонкий актер. Уж такая это роль — Гамлет, принц датский. Актера без выдающихся способностей она к себе не подпустит. Во МХАТе им. Горького такой артист появился. Гамлета в новом спектакле режиссера Валерия Беляковича играет Александр Хатников.

— Александр, вы достаточно успешно существовали в Омском академическом театре драмы, играли там главные роли, чем же вас заманил Сергей Яшин?

— Мне хотелось в Москву. Когда в Омске я окончательно понял, что быть актером — это мое, конечно, думал о столице. Вот и решился.

— А вас не смущало, что в те годы Театр имени Гоголя был, мягко говоря, не в фаворе у публики и у начальства?

— Да, я об этом слышал, но меня это не испугало. Я посмотрел репертуар и увидел замечательные спектакли! У театра был свой зритель, залы были полные, что еще надо? Я остался и не пожалел. За девять лет работы в Театре им. Гоголя было много гастролей по России, были и Франция, и Англия, и Чехия, были фестивали, аншлаги, театр любили! Много было хорошего, очень приятно вспоминать это время, приятно и грустно.

— Какие роли вам давали, что легло в актерскую копилку?

— В копилку все легло — и небольшие роли, и главные-Фрол Скобеев, Телятьев в «Бешенных деньгах», главная роль в «Тетке Чарлея», в спектакле «Король забавляется» Вакула в «Ночи перед Рождеством» и многие другие. Я люблю все свои роли и вообще люблю эту профессию. Очень благодарен Яшину, это замечательный режиссер, который знает, чего хочет, знает, как он будет это делать, и знает, какие люди ему нужны. Очень внятный режиссер, ученик Гончарова — этим все сказано. Поэтому я с большой теплотой вспоминаю Театр имени Гоголя. У нас сложилась теплая атмосфера, уже два года прошло после реорганизации, но мы до сих пор дружим. Для многих из нас то, что произошло с театром, стало трагедией.

— Когда началась чистка, как с вами разговаривал новый худрук Кирилл Серебренников?

— Собственно говоря, он ни с кем особо и не разговаривал. На общем сборе труппы людей просто поставили перед фактом: будет так, а не иначе, будут сняты все спектакли. Пришла «новая мораль и новая этика», не совместимая с моей жизнью. Я даже не знаю, какими словами описать то, что мы тогда чувствовали. Мы протестовали, митинговали, но все оказалось напрасно.

— Но ведь кто-то из актеров там остался?

— Кто-то остался, кто-то ушел. Каждый делает свой выбор. Меня никто не увольнял, я сам ушел. Сразу знал, что там не буду, желания такого не было. Это другой какой-то театр, который может нравиться, может не нравиться, да и театр ли это, я думаю тут надо придумать какое-то новое слово. Но это точно не мое.

— А почему для перехода выбрали МХАТ Татьяны Дорониной?

— Это один из немногих театров, который сохраняет классические традиции. И это всегда хорошо, это без обмана. Это театр, в который идут люди. Я понимал, что хочу сюда.

— А ваша жена, Ирина Хатникова, тоже ведь была актрисой Театра им. Гоголя?

— Да, она по-прежнему числится в штате театра, но уже пять лет находится в декретном отпуске, потому что родила мне двоих дочерей, а вот сейчас ждем третьего ребенка, даст Бог, будет сын. Мы познакомились в Театре имени Гоголя, полюбили друг друга, поженились. Вместе уже восемь лет — и счастливы. Ирина окончила Ярославский театральный институт, работала в Ярославском драматическом, ее тоже пригласил в Москву Яшин. Она замечательная актриса, нежная, трогательная. Но сейчас ее главная роль — мамы, такой она сделала выбор. Занимается хозяйством с большой фантазией, печет пироги, торты, воспитывает детей. Сейчас мои девчонки готовятся к Рождеству в Воскресной школе. Жизнь кипит!

— Как молодая актерская семья с детьми может существовать в жутко дорогой Москве?

— Начинали мы с маленькой комнатки в общежитии, потом снимали квартиру. Сейчас, слава Богу, благодаря Татьяне Васильевне Дорониной проблем с жильем нет, но своего «собственного» угла мы не имеем. Я получил достойную зарплату, и у меня нет необходимости бегать и искать подработку. Я могу спокойно репетировать и выходить на сцену.

— Приятно слышать, что о вас в театре заботятся. Что сыграли во МХАТе за два года?

— Сначала была «Паутина» Агаты Кристи, затем «Дикарка» Островского в постановке Дорониной, где я играю Малькова. С Татьяной Васильевной интересно репетировать, она очень умная женщина, гениальная актриса, ее хочется слушать и слушать. Она дает актеру проявить себя. У нее очень бережное отношение к автору, к слову, она исповедует настоящий психологический театр. «Дикарка» имеет успех у зрителей, и пресса была хорошая. Выпустили «Дикарку», а через неделю я начал репетировать главную роль в «Жорже Дандене» Мольера. Его поставил Михаил Кабанов, ученик Валерия Беляковича, это очень энергичный, игровой спектакль в духе комедии масок. Последняя премьера — спектакль «Как боги» по пьесе Юрия Полякова, поставленный Дорониной.

— Как всегда у Полякова, это остросоциальная история?

— Современный трагифарс. Я играю молодого бизнесмена из Сибири, прошедшего войну в Чечне. Там социальные проблемы, которые к нам тянутся из 90-х. Как наши люди пережили все это? Кто себя сберег, а кто себя потерял. В эту жизнь приходят новые люди, которые приносят свои законы и пытаются диктовать, как Боги. Человек считает, что, если у него много денег, то он может делать все, что хочет, он отменяет мораль, совесть, он — как Бог. А остальные должны обслуживать его интересы и подчиняться. Но ведь далеко не все можно купить. Режиссер очень серьезно говорит со зрителем о вере, совести, нравственном выборе. Принимают спектакль очень хорошо, в конце аплодируют стоя, что редко в Москве.

— Сейчас вы репетируете «Гамлета». Это статусная роль для актера, как экзамен на «аттестат зрелости».

— Да, наверное, это так. Для меня это очень откровенная роль. Все, что пережил до сего дня, о чем думал, все хочется вложить в моего Гамлета. Попробовать показать его современным человеком, ищущим ответы на вечные вопросы. Режиссер спектакля — замечательный, чудесный, талантливый Валерий Романович Белякович, человек неиссякаемой энергии и чувства юмора. Работать с ним очень интересно. Он сделал во МХАТе несколько спектаклей, и все они с успехом идут на сцене.

— Это будет площадной «Гамлет»?

— Это будет «Гамлет» Беляковича! Он требует, чтобы все эмоции были на пределе. Сцена пустая, только колонны. Актер стоит один в луче света. Удержи внимание зрителя. Играй. Режиссер помогает, и всю эту энергию, которую он требует от тебя, сам же тебе и дает. Поэтому, даст Бог, — все получится.

— Кто с вами в паре играет эту роль?

— Я один. У нас один состав. Премьера 26 декабря, а репетировать начали с конца октября.

— Всего за два месяца поставить «Гамлета»?!

— Мы попробуем сделать это за два месяца!

— Вы снимаетесь в кино?

— Практически нет. Очень мало. То, что предлагают, зачастую не интересно. Да и времени просто нет, репетиции! Думаю, кино у меня еще впереди.

— Вы часто говорите о Боге. Вы человек воцерковленный?

— Исповедываюсь, причащаюсь, стараюсь соблюдать посты.

— Что успеваете еще делать, кроме работы в театре?

— Сейчас ничего не успеваю делать. Только с девчонками и женой погулять вечером. Читаю ночами. Перечитал и пересмотрел все, что касается «Гамлета».

— Чьи трактовки «Гамлета» нравятся?

— Мне нравится, конечно, Иннокентий Смоктуновский, Лоуренс Оливье, но также и Мэл Гибсон с его сумасшедшей энергией. Гамлет может быть абсолютно разным.

— Вам близок Шекспир по мысли, по стилистике? Или роль «на сопротивление»?

— Это абсолютно мой автор. Мне удобно в этом стихотворном тексте, тем более, что мы взяли гениальный перевод Пастернака.

— А что будет после «Гамлета», Вам уже сказали?

— Сказали, что будет много работы. И, слава Богу.

— Сами о каких-то ролях мечтаете?

— Хлестаков, Рогожин Достоевского, Фигаро, Дон Жуан, Стенли Ковальски в «Трамвае «Желание»» Уильямса и многие, многие, многие другие.

— Трудно представить себе более противоположные характеры… Что ж, остается пожелать, чтобы вам повезло на режиссеров, которые сумеют использовать весь ваш актерский потенциал.

Алла АЛЕШИНА

Январь 2015